Обороты Taittinger составляют 150 миллионов евро, в нем работают  250 сотрудников, он производит 6 миллионов бутылок в год и владеет 288 гектарами земли. Это один из самых крупных домов, производящих шампанское. 

Тебя недавно назначили президентом дома шампанских вин Taittinger. Что ты испытываешь? Радость, амбиции, страх?

Поскольку это решение завершает достаточно длительный процесс (идея такой передачи управления была в голове моего отца с самого начала), надо создать что-то основательное, где все будут себя хорошо чувствовать. Выбрали не одного человека, а принцип функционирования, который будет существовать после того когда отец покинет пост президента.  Этот статус президента имеет такую же значимость, как и должность генерального директора. Мы все служим этой системе, и я согласна нести ответственность, которая налагает эта особая роль. Я сохраняю оптимизм.

Тебе будут помогать два генеральных директора: Дамьен Лесер и Кловис Тэттанжэ, твой брат. Какие страсти у вас кипят в связи с этим переходом? Расскажи, о том, что остается за кадром…

Это долгий  путь, естественный ход событий, на который не влияют эмоции. Перед нами возникают следующие проблемы: «Как в лучшей степени работать для дома?», «Что будет лучшим и в какое время для дома?». Все было тщательно продуманно. Что значит быть президентом? Отец эффектно занял кресло президента, но затем надо было продолжить в обычном режиме. Отец – это возвращение дома, и, на самом деле, это знаковое и структурообразующее событие. Он первый воин дома. Замечательно то, что мы были с ним  с первого дня. Мы продолжаем этот проект, который мы вместе и начали, т.е все втроем: папа, Кловис и я. Самое главное, что мы любим друг друга. Все трое, мы счастливы, что работаем вместе, но мы друг друга любим. И поэтому все работает и на самом деле это так.

Каким образом вы это обсуждали в семье? С твоим братом? С твоей сестрой, Клеманс, которая является акционером? Какая роль принадлежала твоей матери, которая часто остается вне поля зрения прессы?

Все, что происходит в Taittinger, в основном, касается папы, Кловиса и меня. Клеманс и мама, они относятся к частной сфере. Мы свободно говорили об этом. Было важно, чтобы каждый чувствовал себя хорошо в новой ситуации.

У тебя не очень обычное прошлое. У тебя нет опыта учебы в  бизнес школе, вместо этого имеешь художественно образование…

Я всегда выбирала то, чем мне нравится заниматься. Закончив программу по экологии в лицее, я захотела изучать искусство. В семье есть три столпа: искусство, политика и бизнес. Я хотела быть художником. Я провела 3 года в Лионе, интенсивно изучая все техники. В Париже я работала с другом отца над издательским проектом. Я создала книгу об Альфреде Курмэ, издательство Ле Шер Миди. Мы составили книгу, предисловие к ней написал Мишель Онфрай. Мне было 24…

Имя твоего брата, Кловис, демонстрирует приверженность твоего отца королю франков, это человек истории, культуры…(первый король франков известный в русской традиции как Хлодвиг, во Франции зовется Колвисом, прим. редакции) 

Это важно. Во-первых, это богатство, то, что нам позволяет сегодня делать многое легко. Мой отец всегда говорил нам одну вещь:  мы в этом мире прохожие. Мы работаем в Сэнт-Никэс, на гало-романских землях. Это наследие, которое принадлежит сегодня нам, а завтра-кому-то другому. Это позволяет нам освободиться от соблазнов эго. Мы здесь, чтобы работать, строить, создавать ценность в плане обязательств, смысла и истории.

Тебя не назвали именами сестер Кловиса: Альбофлед, Лантид или Адофлет…

Имя Витали происходит из  Арденн, это имя сестры Артюра Рембо. Мама моего отца из Арденн, она художница и у нас эти корни из Арденн уже давно.

Какой след оставит Пьер-Эмманюэль Тэттанже? Что мы должны помнить о нем?

Он оставляет удивительный след в этой компании. За 12 лет он сделал из него  проект жизни для всех, кто здесь работает. Нас 250 человек и мы приходим на работу с улыбкой. В сегодняшнем мире, он может, обходясь лишь собственными силами, сражаться и добиться выдающихся успехов. Когда он выкупил дом Taittinger обратно в семейную собственность , он мог сделать это 10 000 разными способами, но он сделал это с большим смирением. Это очень храбрый человек. Он отважен, у него есть мечта, и он не боится делать. У него есть вера. Это яркая личность. У него есть замечательная черта: он серьезный, но никогда не принимает себя всерьез. Он него миллион качеств. Он доверяет.

Какая  роль у него будет завтра?

Он всегда будет в компании. Он всегда будет нам помогать представлять наш дом. Он будет послом нашего винного хозяйства в Кенте. Также он будет почетным президентом.

Какой теперь курс? Какой план действий? Какие цели?

Мы идем туда, где мы еще не были…Я бы хотела, чтобы через 10 лет наш дом был признан жемчужиной Шампани, чтобы он был таким, как дом Романэ-Конти, в плане смысла, вина, необходимо, чтобы Тэттанжэ стал уникальным в Шампани.

Твое назначение на должность пополнить богатую историю великих женщин Шампани …

В истории Шампани, также много вдов! Я надеюсь, что не буду принадлежать к  этой части женщин... Но это регион, где женщины занимают особое место, например, Лили Боллинжер, потрясающе яркая женщина. Я назвала свою дочь Лили. Я также принадлежу к ассоциации женщин, которая называется Передача, в ней представлено большое разнообразие Шампани.

Какие изменения предстоят в плане управления, в частности  в отношениях с банком Креди Агриколь Норд-Ист?

Вся эта реорганизация была продумана вместе с Креди Агриколь. Все довольны, что компания остается в руках семьи. Роль, которую я буду играть, будет такой же важной, как и роль, которую играет Дамье или Кловис. Но, что касается отношений с акционерами, за этим присматривать и заниматься этим будет отец.

Дом Тэттанже через 25 лет, когда ты передашь бразды правления следующему поколению ?

Мой двоюродный дед руководил домом с 1960 по 2006. Очень сложно смотреть в будущее.  Это означало бы остановиться, замереть, а я не хочу останавливаться. Сила Тэттанже в том, чтобы, знать, как остаться абсолютно живыми и пользоваться предоставленными  возможностями, сохранив прошлое создавать настоящее. Надо развивать то, что мы получили, укрепить это.

Ты умна, амбициозна, красива. Расскажи немного о соблазне, об отношениях между мужчинами и женщинами в компании. Будет ли женщине легко управлять компанией?

Все будет также, как и было последние 13 лет. Ничего не строится на соблазне, даже если соблазн является частью игры. Шампанское  - это вино радости, счастья, соблазна, но главное проект.

Как ты относишься к движению «Сдай своего кабана»? (комм.: движение «Сдай своего кабана» началось, когда журналистка Сандра Мюллер опубликовала комментарий в Твиттере с хэштэгом #BalanceTonPorc, о том как к ней приставал продюсер Брион. Сегодня это движение, направленное против сексуального насилия над женщиной.) Какое твое отношение к этим словам, которые вырвались наружу?

Меня это не коснулось. Постучу по дереву, но здесь, как и везде: я не доверяю крайностям. Не все могут защищаться.  У меня такая возможность есть. Это сложный вопрос. У меня такое впечатление, что это не может случиться со мной до тех пор, пока однажды это не случится. По поводу всех этих вопрос, надо правильно оценивать вещи. И я не доверяю карикатурам.

Твой отец был вовлечен в политику, также как и твой дед. Интересует ли тебя политика?

Меня интересует, в целом, быть во что-то вовлеченной. Папа был вовлечен в три области: искусство, политика и бизнес. Это у нас в генах. Но мы не плывем по течению, мы свободны. У нас всегда были трудности с идеями партии. Нас вдохновляет путь политики моего дедушки. Даже сегодня, в Реймсе, не проходить и дня, чтобы кто-нибудь не сказал: «Жан Тэттанже был замечательным мэром». Он был выше всех кастовых идей. Он был за всеобщее благо. Вот, что нас интересует.

Великие бенедиктинские аббатства, владевшие виноградниками аббатства Никасия Реймсского, где вы установили свои подвалы, католический регион, который вмещает в себя историю шампанского  Тэттанже. Несколько слов о боге?

Я сильно верующая, но это не связано с католической религией, это что-то очень личное. Наше воспитание не было строгим, в этом отношении. Сегодня я ненавижу правила, ненавижу  жесткие рамки, ненавижу суждения. Люди забывают, что основа религии - это любовь. Это то, что я хочу удержать. Все остальное - личное. У меня проблемы с рамками.

Какая была твоя незабываемая эмоция, связанная с вином?

Их было много…Первая эмоция появилась благодаря отцу. Когда мы были маленькими, он нас взял в поездку в страну, которую он уже посещал до этого. Мы поехали  в Гвиану, в течение трех дней мы плавали на пироге по амазонскому лесу. Там, он приготовил курицу. Мне было тогда 12 лет, и была там маленькая бутылка шампанского, брют из резерва  Тэттанже, мы его пили в стаканчиках. И у меня было ощущение радости и чувство безграничности эмоций.

Твое самое большое увлечение, какое оно? Что тебя будоражит?

Меня будоражит природа. Конечно, искусство тоже, но природа, леса, пейзажи, деревья, воздух, фрукты, овощи – все это богатство формы и вкуса.  Природа, это все…

Расскажи немного об искусстве, которое так дорого для тебя.

Мы с домом продолжаем вести проект над коллекцией, которая чудесным образом отражает те отношения, которые связывают дом Тэттанже с искусством.  Эта коллекция была создана людьми искусства, сегодняшними мудрецами, которые оставили след в художественной литературе. Со своей стороны, я являюсь президентом  фонда современного искусства региона Шампань-Арденны, а также президентом сети всех Франков. Это позволяет мне иметь видение современного искусства. Никто не может лучше, чем художник обнажить, принять себя такими, какими мы есть, открыть пути и найти место.

Что тебя возмущает?

 Я не люблю людей, которые не берут на себя ответственность. Я ненавижу систему зонтика. Это ужасно.   Это означает страх. Всем надо работать над страхом. Надо уметь сказать: «Да, я ошибся». Не признавать своих ошибок, значит убегать от реальности.

Что будут пить на твоих похоронах?

Если будут пить то, что я любила пить, то будут пить много всего разного. Будет и пиво, и разное вино, шампанское и  шампанские.