— Российские вина вызывают грусть?

— Некоторые да, и даже удивление: зачем вы это сделали? При этом, мы как эксперты, не знаем, что пробуем. Бутылки кодируются и нам известен только номер образца, сорт, год урожая и категорию вина: брют, сухое и тд.

— Как вас допускают к дегустации?

— Проверяют единожды. Каждый дегустатор, перед тем как его включат в экспертный совет, проходит тарирование: проверяют профессиональные способности. Дают растворы: кислый, сладкий, горький, соленый, умами. Ты с ними знакомишься, а потом дают бокал, и вслепую должен угадать раствор. Потом в пробирках приносят ароматы вина: 5-10 образцов, и ты должен узнать эти запахи.

— Какая система оценки?

— 100-балльная. Все в электронном виде. Вносить изменения в окончательные результаты — невозможно. Мы пробуем 45 образцов в день — и это достаточно мало. Но это стандарты ГОСТа.

— Перейдем к книге: не кажется ли, что книга в эпоху инстаграма — это архаизм?

— Не кажется: многие люди не перестанут читать бумажные книги. И потом: фейсбук, инстаграм и прочие соцсети — это хорошо, но там так устроен алгоритм, что если что-то ты не посмотрел, куда-то слетело — то, считай, пропало. А к книге всегда можно обратится, что-то посмотреть, уточнить.

— Раз уж, упомянули Крым, скажи: можно ли сравнить новых виноделов, появившихся за последние десять лет, со виноделами старой школы?

— Я работала с виноделами старой школы, многие из них зашорены. Живут в прошлом и не хотят ничего менять. А молодые мозги — подвижны: они готовы изучать новое, постигать, экспериментировать.

— Если в двух словах: что такое современное вино?

— Для меня современное вино — это технологически выверенный продукт. В нем легко узнать сортовые признаки, оно чистое. Если возьмем крупное хозяйство, то их вино будет технологическое и корректное. Например, в Испании, есть хозяйства, которые выпускают миллионы декалитров вина. И когда заходишь в цех, там висит схема, как сделать конкретное вино. И от нее нельзя отступить ни на шаг. Но чтобы виноделы не чувствовали себя роботами, есть цех микровиноделия, где они могут реализовывать свои фантазии и мастерство. А если взять вина маленьких хозяйств, то мы увидим отражение современных технических возможностей: емкости такие-то, перемешивание такое-то. Плюс они могут отразить терруарность.

— При этом мода на вина переменчива…

— Да, 15 лет назад я восхищалась мощными, брутальными винами. Любила австралийский шираз с 16% алкоголя. Оно мне и сейчас нравится, но в виде небольшого дополнения. Прошла эра фруктовых бомб — вспомните, как были востребованы яркие чилийские вина. Из вина уходит яркость, они становятся сглаженные и спокойные.

— Производители идут на поводу у публики?

— Не все. Конечно, покупатель и критики диктуют моду. Но есть виноделы, которые сохраняют канву, вектор и стилистику старой школы. Бургундцы не меняют стиль, риоханцы тоже, немцы с рислингами — все они не идут на поводу, им, наверное, фиолетово: они могут себе это позволить.

— Вернемся в Крым. Тебя не коробит, что новое слово в крымском виноделии начинается с олигархических денег?

— Абсолютно нет. Если эти деньги будут направлены на создание качественного вина, то это отлично. Ну, олигархи. Если люди вкладывают в развитие отрасли, а не строят замки на островах, то почему нет?

— Крым идеален для крепленых вин и игристых. Может и не стоит тогда морочится с сухими, производить которые здесь гораздо сложнее?

— Абсолютное заблуждение. В Крыму сделать крутое игристое гораздо сложнее, чем тихое вино. Жарко. Виноделам с игристыми надо сильно стараться. В Крыму только часть региона подходит для крепких и десертным вин. И, к сожалению, не все участки полуострова еще изучены.

— Что нужно сделать, чтобы в Крыму появился винный туризм?

— Во-первых, он есть. Все хозяйства открыты и принимают гостей — надо сесть в машину и самостоятельно приехать. Если ты хочешь прилететь в Симферополь, сесть в автобус и чтобы тебя катали по винодельням — это несколько другой вариант. Сейчас активно промоутируется проект «Винная дорога Крыма». В следующем году может быть издадут путеводитель по винодельням. Если посчитать винодельни, куда интересно приехать — то их будет порядка 25 штук. Другой вопрос — нет гидов. Мои друзья делали нечто подобное, но все упирается в деньги. Когда людям, которые хотят развлечений с вином, объявляют цену, они говорят: мы лучше дома выпьем. Физически это не просто: Ялта — середина между Востоком и Западом. Посетить «Новый свет» — это целый день. А там плохие дороги. Энтузиастов, гробить свою машину, не так много. Поэтому высокий ценник.

— Когда россияне перестанут пить сладкие вина?

— Никогда. Ты же берешь Россию целиком, а не отдельных винолюбов. К примеру, есть Смоленская область или Брянская, — люди, которые живут в глубинке не перестанут пить сладкие вина. У нас холодная страна и сладкое компенсирует в голове это дискомфорт. Можно не надеяться, что перестанут любить сладкие вина.

Благодарим гастробар Blush за помощь в организации съемки