— Вас иногда называют королем просекко. Как вы относитесь к этому титулу?

— Король — это как раз само просекко. Наша семья является старейшей на территории производства просекко, с 1542 года поколение за поколением мы работаем над имиджем просекко и пытаемся стать лучше. Я присоединился к семейному бизнесу в 1989 году. Сейчас тяжело в это поверить, но в то время просекко было региональным местным продуктом, который продавался только в Венето и Ломбардии. А я тот человек, кто продал первую бутылку в Лондон и в другие страны. Поэтому так получилось, что я не король, но причастен к успеху просекко на международном рынке.

— Скажите, из-за чего получилось, что просекко стало популярным во всем мире?

— История вина длительная, насчитывает несколько столетий. Отчасти это тоже имеет отношение к успеху сегодня. Но, конечно, ключевую роль сыграл технический прогресс. Раньше срок годности вина был очень краток: не было производства с чанами из нержавеющей стали, не было возможности контролировать температуру, и таким образом было сложно останавливать процесс ферментации, в любой момент могли появиться бактерии, что губительно для вина. Тогда просекко было вином, которое пилось после сбора урожая, а сейчас у него более длительный срок годности, и мы имеем возможность продавать вина за рубеж. Другой фактор, который, возможно, повлиял — это то, что просекко единственное игристое в категории брют, которое не пыталась повторить успех шампанского ни с точки зрения технологий, ни с точки зрения сортов винограда.

— Спрос на просекко растёт. Как вы собираетесь увеличивать объёмы, если площадь холма Картицце, вино с которого считается самым премиальным, и вообще территории довольно ограничены?

— Если говорить про базовый уровень — просекко DOC, то сейчас засажено всего 4 процента территории Венето и Фриули, где теоретически могли бы быть виноградники. Правительство и консорциум пытаются сдерживать рост виноградников, чтобы люди не слишком воодушевлялись успехом просекко, а то получится, что они посадят слишком много, но готовое вино некуда будет продавать. Что касается исторической зоны производства, лучше пусть будет недостаток в этих винах, не нужно наращивать производство, не нужно увеличивать объемы. Сейчас это недооцененные вина, их стоимость никак не соответствует ручному труду, затраченному на производство.

— То есть теоретически вино будет стоит дороже?

— Да, я уверен в том, что просекко супериоре будет дорожать. Я всегда говорил, что чем больше производителей базового просекко, тем больше проявят интереса к просекко супериоре, потому что это высшая категория качества. Но, как вы правильно сказали, у нас абсолютно лимитированное количество гектаров. Ну, может ещё пара гектаров есть не засаженных, но территория ограниченная. Поэтому, скорее всего, эти вина подорожают.

— Перед нами стоит бутылка просекко, на которой написано «органик». Это какая-то новая политика компании?

— Это слово помогает в продвижении вина, это часть маркетинга. В ряде стран просто требуют сертификат, что вино органическое. Плюс есть определенная мода био и органик вина. Да, у нас в штате есть биолог, энтомолог и они всячески заботятся об экологии, анализируют количество цветов на гектар, количество насекомых. И очень-очень бережно относятся к окружающей среде.

— Государство как-то помогает, обращает на это внимание? Что вы получаете от него за это?

— Государство не помогает производителям обычного просекко. Но может помочь, если ты сертифицируешь вина как органику или био. Если у тебя есть сертификат, то ты можешь получить какие-то субсидии. Что касается меня, то уверен, что в ближайшем будущем будет немало разочарования, касаемо био и органических вин. Сейчас кинулись получать эти сертификаты, кинулись кричать о том, что они био, что они органик, не думая немножко о последствиях. И, скорее всего, в будущем эта новомодная волна спадёт.

— А что останется? Классика?

— Окей, био, органика, конечно, имеют некое будущее, эта тема все равно будет так или иначе развиваться. Но в будущем служить неким гарантом качества будет имя производителя, его философия. Если люди знают фамилию Бизоль, знают наш бренд, винодельню, знают, что мы не делаем плохого вина — это лучшая гарантия качества.

— У вас был проект с сортом винограда дорона... как сегодня обстоят дела с ним?

— Это не проект, это реальность, это то, что уже случилось. Это самый удивительный проект в моей жизни. Мне сильно повезло, что в 2001 я нашёл этот местный сорт. Он растет на острове Маццорбо, недалеко от Венеции, его посадки занимают всего гектар. Это то место, где я предпочитаю отдыхать. Сама Венеция мне не очень нравится, там много туристов.

— Зато туристы пьют много просекко.

— Да-да, пусть пьют. Сейчас многие, кто бывает в Венеции, приезжают на остров, потому что помимо виноградников с этим уникальным сортом дорона, там есть мишленовский ресторан и гостиница на 18 комнат, где можно остановиться. Это рай для любителей вина и еды.

— Вернемся к вашему белому вину из дороны...

— Это вино что-то удивительное, оно очень сильно отличается от того, что вы где-либо попробуете.

— Дорогое?

— Это самое дорогое белое вино в Италии. Общее производство — 4 тысячи бутылок по пол-литра. Такой необычный литраж. И очень лимитированное количество магнумов. Поверьте, это вино, которое каждый винный коллекционер хотел бы приобрести. И это неплохая инвестиция, потому что цена очень быстро растёт. Например, первый релиз 2010 года: изначально бутылка стоила 80 с чем-то евро, сейчас её можно купить уже почти за 900 евро. Цена выросла в десять раз всего за несколько лет. Это вино может прожить более 50 лет. Оно может пережить нас с вами. И в этом прелесть, потому что это то вино, которое могут пробовать наши дети, внуки.

— За наш счёт!

— Ну да.

— Вы состоятельный венецианец, у вас есть возможность уединиться на острове. Зачем вам динамичный образ жизни: поездки, дегустации, встречи?

— Я очень спокойный человек, я никогда не испытываю стресс. Но мною движет любопытство, я отношусь к жизни как к некоему опыту. Мне нравится узнавать новых людей, посещать другие страны, города. Я очень люблю путешествовать. На днях был 70-й полет за год с 1 января. И большие деньги тут не причём, это вопрос отношения к жизни.

— Если зашёл разговор об отношении к жизни. Есть совет, как нам, россиянам, жить более расслабленно и наслаждаться моментом?

— Рецепт очень простой, незамысловатый — надо уметь наслаждаться простыми вещами. Не ставить в приоритет деньги, какие-то достижения, добегу — не добегу, не слишком на этом зацикливаться, а ценить более простые радости: увидел солнце — порадовался, увидел красивое здание — восхитился, увидел какого-то человека, который понравился, приятно с ним пообщался — снова обрадовался. И как только вы научитесь ценить какие-то простые радости, наверное, жизнь ваша станет легче и приятнее. Ещё одна рекомендация — цените женщин, потому что они привносят в жизнь много интересного. Конечно, не всегда возможно понять их, но именно женщины вдохновляют на какие-то поступки. Нам мужчинам повезло — мы пришли в этот мир, чтобы наслаждаться прекрасным обществом, прекрасной природой.

— Тогда такой вопрос. Винодельческие компании делают гендерно нейтральное вино, почему нет вина для мужчин, вина для женщин. Изменится ли что-то в этом вопросе в ближайшее время?

— Не думаю, что будет какое-то гендерное вино. Но то, что женщины помогают продвижению вина — это совершенно определенно. Например, в 1990 году я увидел какой-то лайфстайл журнал, где было написано: «Выбор женщины — просекко». И на успех розе из Прованса, безусловно, повлияли женщины. Да что говорить, женщины меняют нашу жизнь. Когда мы идём на ужин, то мы в первую очередь хотим, чтобы женщине понравилось. Если женщина счастлива, то и все остальные довольны. Возвращаясь к «женскому» вину. Я думаю, что вряд ли будет создано вино для женщин, но будет большое влияние женщин на то, какое вино мы пьем, и в конечном итоге, женщина будет решать, какое вино будет пить она, какое вино будет пить её мужчина.

— Вы пьёте просекко каждый день?

— По выходным не пью. Я бы и пил, но в течение недели столько дегустаций, поэтому по выходным у меня перерыв.

— Откуда вы берете столько сил?

— Я очень внимательно смотрю на то, что ем, когда и сколько. Кроме того, очень люблю плавать. Может быть, не каждый день, но когда есть возможность — час плавания в бассейне — это первое, что делаю утром.