Новую книгу о вине, только что выпущенную Издательской группой «Азбука-Аттикус», сложно было перевести на русский с первого раза. Wine Folly — так несколько лет назад назвала свой блог сумасбродная и очаровательная любительница вина из Сиэтла — это и есть «винное сумасбродство», «дурачество». Вино, о котором рассказывают с помощью ютуба, пинтереста и инстаграма. Полный энтузиазм и гиковость. Видимо, чтобы было понятно всем и чтобы «винное безумие» в заголовке никого не отпугнуло, книгу назвали многоступенчато просто, оставив оригинальный нейминг: «Wine Folly. Вино. Практический путеводитель». Главный редактор itsmywine.ru Сергей Яковлев поговорил с Мэдлин Пакетт о том, легко ли быть винным фриком.

Мэдлин – это чёртик, вылезающий из бутылки, воробей, который чирикает не переставая, и самый влиятельный винный профан в истории совеременного потребления США. Для узкого винного сегмента это, возможно, и громко звучит, но по-другому не получается: молодая мама проекта winefolly.com использует все средства захвата интернет-аудитории, а значит и просто аудитории до 45-ти — самых продвинутых потребителей. Начиналось всё с небольшого блога, который достаточно скоро придумал использовать простейшее средство для новичков в винном мире, чтобы они там не захлебнулись и не боялись утонуть, — инфографику. Сайт начал собирать подписки, продавать и рассылать постеры на стену с картинками на темы сложных для непосвящённого принципов сочетаемости еды и вина или деления стран на винодельческие территории со всеми особенностями субрегионов. Словом, из сложных составляющих сделали живой Pinterest. Спустя какое-то время, зафиксировав трафик на уровне миллиона посетителей в неделю, Wine Folly уже как команда единомышленников собрала свои наработки в одну стопку и выпустила самую настоящую книгу для «чайников». За год с небольшим книга Wine Folly стала бестселлером в США в секции «прикладная литература», и к этому моменту переведена более чем на 20 языков.

Мэдлин Пакетт: — Для переводчиков я специально собрала основные ошибки, которые были допущены в американском и британском изданиях. Самая ужасная была на 49-ой странице. Там было написано, что винтажное шампанское выдерживается минимум 36 лет вместо 36 месяцев!

Сергей Яковлев: — В каких странах книга наиболее успешно продается?

—Первые три места — Дания, Польша и Португалия.

— Удивительно! Очень удивительно, что в тройку попала и Польша.

— Польша постоянно увеличивает свой интерес к вину. Издатели из Польши часто связываются со мной в надежде, что я приеду к ним в страну. Мне было бы это очень интересно. С глобальным потеплением климат меняется постоянно, с каждым годом в новых странах появляется больше возможностей выращивать виноград. Польша очень сильно продвигает своё сельское хозяйство в принципе, постоянно пытается привлечь фермеров к виноделию. Мне очень радостно от этого, честно. Как бы ни казалось, что Польша — несколько ограниченная страна, там достаточно сильное сообщество сельхозпроизводителей. Мне бы очень хотелось посмотреть, на что они способны. Мне также очень интересно понять, как так получилось, что виноград начали выращивать в Китае! И Китай так стремительно растёт в этом направлении: он стал пятым по объёмам производителем вина в мире. Это просто сумасшествие! Все эти не очевидные, на первый взгляд, страны демонстрируют мне, что есть множество людей, по-настоящему заинтересованных в вине. Это даже немного странно. Знаешь, ну вышла эта наша книга, у неё достойный маркетинг по миру… Но люди интересуются вне зависимости от маркетинга, и это непостижимо: румыны, например, одними из первых получили лицензию на издание книги у себя. Это дико круто.

— Зачем тебе нужна была эта книга? Вы делали интересный блог, сайт. Почему вы хотели, чтобы она вышла?

— На самом деле, я вовсе не предполагала её выпускать. Я твёрдо хотела развиваться в диджитале. Я живу в интернете, и все мои постоянные читатели — это люди из интернета. Казалось, что выпустить физическую книгу — достаточно олдскульно. Но ты знаешь, как бывает: записываешь свои идеи, думаешь над ними, тратишь время на реализацию, и получается в итоге, что для всех твоих идей находится и правильное место, и правильное воплощение. Книга стала хорошей возможностью собрать все мои идеи, с которыми я всё время носилась в интернете, в одну большую единицу, полную и законченную, вобрать в себя основные принципы винного обучения. Но я ни в жизни не думала становиться неким радаром, автором книги. Я была ужасно увлечена дизайном, серьёзно: я хотела выпустить что-то доступное в использовании и красивое одновременно, что приятно будет держать в руках и на что приятно будет смотреть. Пить вино — само по себе красиво!

— Правда, вся инфографика, которую вы делаете на winefolly, невероятно понятная и одновременно очень модная с точки зрения дизайна. У тебя большая команда?

— На самом деле, нет. Есть одна девушка, которая помогает раскладывать, запечатывать и рассылать постеры и открытки. Вот наш офис (показывает в скайпе — прим. ред.), он находится в здании с чиновниками в Сиэтле. Я сижу в центре зала. Здесь же мы снимаем наши видео для сайта.

— Долго вы их снимаете обычно?

— Да, это самый сложный процесс. Потому что сначала надо спланировать видео, потом снять, потом смонтировать, отредактировать, наложить музыку. Потом вместе с видео я обычно публикую объёмный пост. Инфографика — это тоже очень трудоёмко. У меня сейчас есть ассистент, который мне помогает в этом. Но идея — это самое простое. Потом нужно всё собрать воедино, чтобы что-то хорошее случилось.

— Ты сказала, что не планировала выпускать книгу. Но когда ты начинала блог winefolly, ты ведь наверняка думала, во что это выльется?

— В первую очередь, я планировала создать полезную образовательную площадку о вине. Место, где будут собираться ответы на вопросы. С большой долей развлечения, конечно. Потому что люди, которые ищут ответы в интернете, — это, как правило, молодая аудитория. И мы хотели создать что-то, что поможет им научиться любить вино. Возможно, книга стала способом посмотреть, сможет ли печатный продукт работать в этом же направлении. Мы ведь давно продавали всякую разную печатную продукцию через наш сайт. Неудивительно, что книга стала попыткой попадания в другую группу аудитории, которая, возможно, не всегда использует интернет, чтобы узнать что-то о вине. Так что сейчас мы видим двойной эффект: сайт и книга как бы дополняют друг друга. Вот почему я так взволнована насчёт международного эффекта. Потому что книга даёт мне возможность прикоснуться к аудитории, которую я никогда не знала. Я же никогда не переводила свои тексты на другие языки.

— Как долго живет проект winefolly?

— Мы запустились в декабре 2011.

— Насколько большая аудитория у проекта? Сколько посетителей на сайте?

— Количество посетителей сайта меняется обычно в зависимости от времени года. Летом, конечно, меньше заходов. Зимой гораздо больше. Люди обычно приходят получить готовые ответы в разделах FAQ. Так обычно нас находят в первый раз: «Какое вино подойдет к курице?».

— Чем вино сегодня может привлекать молодую аудиторию? Почему оно должно быть интересно?

— Это хороший вопрос. Очевидно, что частое потребление алкоголя может быть опасным для молодых. У нас ведь нет хороших примеров пьющих людей, которым можно было бы следовать, правда? Мы часто попадаем в определенного рода ловушки: нет идеального и полностью безопасного для здоровья способа наслаждаться алкогольными напитками. Но есть способы наслаждаться более утончёнными продуктами с содержанием алкоголя — такими как вино или сидр, или пиво. В них люди могут находить разные вкусы. Лично мне кажется, что вино делает свою лучшую работу — оно позволяет людям держать себя под контролем, не становиться алкоголиками, наркоманами. Нам нужно время, чтобы им наслаждаться, искать вкусы. Если ты дашь людям возможности и покажешь лучшие стороны вина, они останутся довольны и не пойдут искать запрещённый допинг, а начнут рекомендовать вино друзьям. И главное – ты не будешь чувстовать большой вины или разочарования. Бывало, я пила по несоклько яблочных мартини за вечер. И совсем не смешно было находить себя в туалете, когда я чувствовала, что меня тошнит. Видимо, я хочу помочь более молодым людям быть осознаннее и увереннее. Достаточно просто сделать правильный выбор.

— Ты помнишь свой первый опыт, связанный с вином? Какое вино ты попробовала в самый первый раз?

— По-моему, мне было 10 или 11 лет. И я была с мамой, она купила какое-то итальянское вино с очень красивой этикеткой. И она спросила меня: «Может быть, хочешь попробовать глоток?». И я сделала глоток. Мне совсем не понравилось! Но в то же время мне стало интересно, что же она знает такого о вине, чего не знаю я и почему взрослым оно нравится? Мне-то показалось, что оно просто отвратительно на вкус. Я даже сказала: «Фу, ужас!». Но кажется, я спросила себя: «Что если мои вкусы изменятся с возрастом? И что если вино будет мне нравится, когда я стану взрослой?». Ещё я помню, как мне было 14, и вместе с семьёй мы отправились в путешествие во Францию, в Долину Луары. И мы сняли дом, красивый старый каменный дом. Скорее всего, это был дом фермера. Как-то мы отправились на поиски продуктов к ужину и набрали сыров, колбас, множество овощей, захватив, кажется, бутылку каберне франа. До этого я уже пробовала несколько белых вин. И после каберне франа у меня как у тинейджера появилась уверенность, что белые лучше красных (смеётся).

— Значит, родители сыграли значительную роль в понимании вина?

— Они сподвигли меня его попробовать. А потом предлагали мне сочетать его с едой. Когда мне исполнился 21 год — а для Америки это возраст, когда ты можешь покупать спиртные напитки самостоятельно, — папа подарил мне подписку на вино. И мне показалось, что это так круто! Папа сказал мне: «Я знаю, что в любом случае ты теперь начнёшь выпивать. Но по крайней мере ты должна знать, какой вкус у хорошего вина».

— Что ты можешь сказать о североамериканском вине сегодня и о рынке вина в США?

— Винный рынок в Америке начал развиваться в 1970-е, а в 80-е у нас уже были свои хорошие экземпляры местных вин. К 90-ым рынок собственного вина в Америке был уже более-менее развитым и похожим на то, что мы имеем сегодня. Разумеется, к тому времени особенно заметными стали полнотелые мощные вина крупных производителей. Весь этот тренд на тельные, «жирные» вина сохранялся до середины нулевых. Сейчас мы стараемся поуменьшить свой пыл и уделять внимание винам другого уровня качества: лучшие производители сегодня пытаются придать вину большую структуру, улучшить кислотность, сделать ее более тонкой. Поэтому вместо громадин, взрывных вин, которые мы привыкли производить в нулевых, например, в Калифорнии, которая теперь тоже немного отступает от своих привычных принципов, мы замечаем переход к винам с более долгой выдержкой и сложной структурой. Сейчас я могу сказать, что за последние 40 лет мы прошли огромный путь: с балкового вина мы дозрели до более сложных, нетривиальных экземпляров и занимаем своё место на мировом рынке. То же самое сейчас происходит с Австралией, Новой Зеландией и со многиими регионами Нового Света. Это здорово, когда ты замечаешь возвращение на рынок таких стран как Болгария, Румыния или даже Польша. Интересно наблюдать, как они растут и развивают свою индустрию виноделия. Нет лучше примера, чем Китай. Всё это развитие происходит и на уровне вкусов. Скажем, американцы всегда любили сладковатое, фруктое, округлое вино, а вот китайцы, наоборот, в своем рационе привыкли к островатым, солоноватым вкусам — поэтому и вино, которое они любят пить, выдаётся своей минеральностью, сложностью характера.

— Какие у тебя отношения с винными критиками и блогерами в США?

— Что кроется в имени Wine Folly в принципе? Мне кажется, есть два вида людей о которых можно говорить применительно к нашей аудитории. Первые — это все, кто нас поддерживает. Их можно найти и среди любителей, и среди экспертов. Они видят и ценят стремление молодой аудитории знать о вине и понимают, почему наш проект существует. А вторые – это скептики, эксперты, которые долгие годы наращивали знания и боролись за то, чтобы стать тем, кто они есть мейчас. Они не хотят, чтобы кто-то, тем более новички, забирал их лавры. Они не хотят, чтобы вино стало доступным для большинства. Они хотят сложностей, потому что именно в них видят удовольствие, которое граничит с избранностью. Я стараюсь понять и такую точку зрения, потому что энология, наука о вине – это действительно очень сложно. Но большинство потребителей не полезут так глубоко. И это я тоже прекрасно понимаю. Моя мама — очень хороший пример. Когда я хочу написать о чем-то, я пытаюсь представить, поймет ли моя мама то, о чем я говорю, будет ли она довольна, несмотря на все мои эксперименты. Я хочу помочь людям находить классные простые вещи, которые они бы никогда не нашли самостоятельно, без базовых знаний.

— Что ты слышала о российских винах?

— Крым — та часть, которая теперь российская — делает отличные вина. Но я только слышала об этом. Я знаю, что там огромные традиции виноделия. Хотела бы когда-нибудь туда съездить. Хоть это и немного чокнутая идея.

— Ты знаешь, что там много автохтонных сортов?

— Серьезно? Супер! Если бы мне кто-нибудь прислал какую-нибудь классную статью про виноделие Крыма, я была бы счастлива. Мне кажется, это очень интересно и необычно.

— Думаю, я смогу тебе это устроить…

— О, было бы здорово! Мне в принципе кажется, что людям во всём мире невероятно любопытно, как живут русские, чем они интересуются, чем наслаждаются. Хочется заглянуть в их повседневность, потому что, как мне представляется, самое интересное в России – локальность. Я была бы восхищена, если бы мне представилась возможность узнать что-то о локальных сортах винограда и рассказать нашим читателям, которые из-за языкового барьера вообще ничего не смогут об этом найти. Мы глупые, потому что не учим русский! (смеётся)

— Ты не представляешь, насколько у русского сложная грамматика! Мне кажется, это сложнее, чем понять вино. Слушай, у меня есть такой сложный вопрос: в чём основной ключ к пониманию вина? Ты нашла его?

— Я бы сказала, что главный ключ вот в чём: ни один ответ не написан на бутылке, все они — внутри. И лучший способ понять вино — задаться вопросом, откуда оно приходит. На этот вопрос легко ответить, достаточно немного поизучать, как вино появляется на свет. И как только ты поймёшь это, ты найдёшь огромный мир, который можно исследовать. Именно в этом — настоящее удовольствие от вина.

— Не кажется ли тебе, что основная проблема в понимании вина потребителем — его лень?

— Забавно, что ты говоришь об этом. Потому что с тех пор, как я стала глубже интересоваться вином, я начала задаваться буквально любым вопросом. Например, откуда появился этот сорт? Или откуда взялся этот чай, что я пью каждый день? То есть откуда начинается его история? Вино очень легко полюбить, потому что оно моментально переносит тебя в другой мир, в красивое место. Но гораздо большая выдержка нужна, чтобы задумываться о том, что потребляешь. И возможно, поиск ответов на вопросы делает тебя лучшим потребителем. Мы голосуем кошельком, – вот что мы делаем постоянно.

— Но для многих покупок у нас иногда не хватает осознанности.

— Мне кажется, пора выходить из простой системы мотивации, в которой ты руководствуешься продуктом подешевле. «Смотри-ка, это вино стоит всего 12 долларов!». Но это не всегда верный ответ. Чёрт побери, не думай ты про эти 12 долларов! Возьми за 24, будет только лучше, но в сущности ничего не изменится, ты только один раз потратишь больше. Ведь даже если деньги — важный компонент нашей жизни, вино позволяет избавиться от их груза! Но хочу сказать, что даже отменные вина могут быть вполне себе доступными. Пойми меня правильно, я вообще не считаю, что нужно пить всё время дорогое вино. Я ратую за обратное: за доступность без потери качества. И сегодня достаточно легко найти хорошее вино без особенных усилий и трат. То же самое может произойти сегодня, к примеру, с рубашкой. Всё становится доступнее. Стоит только захотеть.

— Чем должно обладать вино, чтобы понравиться проекту Wine Folly?

— О, это ужасно! Ты не представляешь, как часто меняются мои вкусы и приоритеты. К сожалению, этого нет в моей книге, но сейчас мне кажется, что ркацители — самый удивительный сорт винограда для белого вина. И забавно наблюдать, что разные производители делают с ним. У него большой потенциал, и оно слишком недооценено.

— Прости, ещё раз… Ркацители? Ты говоришь о ркацители, правда?

— Я пробовала его в Нью-Йорке, а сделано оно было в Америке. Этот сорт растёт в прохладном климате у нас, вино получается чистое, минеральное, почти как рислинг. Мне хочется посмотреть, как этот сорт будет вести себя в Северной Америке дальше, поизучать его, познакомиться с его производителями у нас или Канаде. Мне кажется, у этого винограда хороший потенциал. Грузия, конечно, выращивает ркацители, но в совсем иной интерпретации. И там он часто может выглядеть немного сомнительным. Если говорить о красном, то я бы выбрала темпранильо. По двум причинам: первая — это очень вкусно, вторая — темпранильо хорошо растёт в разных странах, помимо Испании. Я пробовала несколько американских и астралийских темпранильо — они были великолепными!