Когда смотришь на классические, скучновато оформленные бутылки немецких рислингов, кажется, что за производством вин стоят серьёзные, дотошные люди, которые поколениями занимаются вином и только им. В случае с винодельней Dr. Loosen (читать — Доктор Лоозен) всё иначе. Да, Эрнст Лоозен унаследовал виноградники и старую винодельню отца и деда, но изначально он не хотел делать вино. В 1977 году отец отправил его учиться на энолога в университет Гайзенхайма, но Эрнст сам признаётся, что был далеко не лучшим учеником. В интервью для журнала Decanter он говорит: «В Гайзенхайме я проводил время отлично. Мы с однокашниками редко просыпались до полудня, и я вряд ли могу вспомнить, о чём говорили хоть на одной лекции».

Наследство свалилось на него когда он, забыв о виноделии, учился на археолога в Майнцском университете и даже не думал, что когда-либо станет работать с вином. В 1986 году его отец серьёзно заболел, и мать собрала всю семью, чтобы решить, что делать со старой винодельней. Вариантов было немного: либо продавать, либо начать заниматься ею, взяв на себя долги примерно на полмиллиона долларов. Эрнст рассказывает: «Мои братья и сёстры тогда сказали мне: «Либо ты берешься всё это разгребать, либо окажешься на улице, потому что никому не нужен парень с дипломом археолога. Так у тебя будет хоть какая-то работа». И я согласился».

Когда отец передал Эрнсту свои дела, он, конечно, не был готов к такому повороту событий. Тогда он ещё не знал, что спустя пару десятков лет его будут называть королём рислинга, винный журнал Decanter признает его человеком года и включит в первую десятку виноделов мира, а издание Wine Spectator упомянет его рислинг позднего сбора в топе 100 лучших вин.

Дед и отец Эрнста Лоозена были политиками, и времени таскать ящики с гроздями у них не нашлось. Молодой археолог взвалил на себя долги и неподъёмный бизнес. Эрнст позвал приятеля Берни Шуга, который ничего не смыслил в вине, зато имел медицинский диплом специалиста в области редких свиных заболеваний, и они, вместо того чтобы изучать энологию, начали закатывать невероятные вечеринки в поместье отца. Вот что рассказывает Эрнст о тех временах: «Мы были хиппи, которые опоздали на 10 лет, хотелось тусоваться и выпивать, поэтому другого расклада никто от нас не ждал. Иногда я возвращался под утро в отцовский дом, состоящий из 18 комнат, и тщетно пытался найти свободную кровать».

Удивительным образом Лоозен не приобрёл репутацию прожигателя жизни и пьяницы, и взялся за семейное дело. «Мы работали с энтузиазмом, хоть и не понимали, что делаем. Хорошо, когда у тебя есть возможность промахнуться, чтобы получить уникальный опыт. С каждым годом мы узнавали всё больше, работая методом тыка». Эрнсту повезло, что в распоряжении имелась старинная винодельня, за которой скупой отец не ухаживал годами: вместе с ней достались и 50-80-летние непривитые виноградники, которые не пересаживали ни отец, ни дед.

Старые лозы держались могучими корнями за сланец и минералы почвы мозельской долины. Инвентарь на винодельне был тоже ветхим, и единственным вариантом работы стали традиционные дедовские методы. «Конечно, веселья было хоть отбавляй. Мы с Берни возвращались из бара в три часа ночи, чтобы остановить ферментацию в одном из чанов», — говорит Лоозен. Поскольку старая команда работников винодельни была крайне недовольна ее новым владельцем, Эрнст принял решение всех уволить.

«После того, как я отпустил старую команду, мы столкнулись с огромной проблемой: мы не знали, какие именно из участков виноградника принадлежат нам. Да, это звучит глупо, но там небыло никаких надписей, каждый сам знал свой участок. Поэтому мы с Берни решили подождать, пока все остальные начнут сбор урожая, а потом самим взяться, когда станет понятно, какие виноградники нетронуты». Таким образом, в этом году они единственные сделали вино позднего сбора, набравшее сладость и оставшееся свежим и фруктовым.

Эрнст всерьёз увлёкся виноделием, отправился в Лондон, где познакомился с известными винными журналистами и продегустировал одни из лучших вин в мире. Позже он провёл несколько лет в путешествиях по винодельческим регионам. Он понял, насколько драгоценное наследство получил, и взялся за работу с тем же энтузиазмом, с которым до этого закатывал вечеринки. Путешествия подогрели его интерес к миру вина, и в 1996 году он перекупил винодельню J.L. Wolf  в регионе Пфальц, позже названную Villa Wolf. Там, ввиду особенностей терруара, у него появилась возможность создавать новые рислинги и поработать с другими интересными сортами, например, с пино нуаром. Эта винодельня прозводит не самые дорогие, но очень качественные вина из гевюрцтраминера, пино нуара, рислинга и красного сорта дорнфельдер, которые продаются почти во всем мире.

Но и на этом Эрнст не остановился. В 1999 году он взялся консультировать винодельню Chateau Ste.Michelle в Америке, в штате Вашингтон. Помимо того, что он повысил качество уже имеющихся там вин, Эрнст запустил линейку Eroica с более высокой минеральностью и меньшим количеством остаточного сахара, чем в остальных рислингах от Ste.Michelle. Кроме того, он сделал на этой винодельне сладкое вино позднего сбора, которое завоевало 97 баллов в журнале Wine Spectator.

Что же касается вин марки Dr.Loosen, Эрнст Лоозен и Берни Шуг за 20 лет работы увеличили владения с 19 до 100 гектаров виноградников в Мозеле, что делает их одними из крупнейших производителей вина в регионе. Они выпускают купажированные вина, недорогой, но высочайшего качества рислинг «Dr.L», и два терруарных рислинга, выращенных на почвах, богатых красным и голубым сланцем. Но самые драгоценные вина от Dr. Loosen — сухие и сладкие белые вина, сделанные из гроздей, выращенных на виноградниках, эквивалентных уровню Grand Cru в Бургундии: Wehlener Sonnenuhr, Ürziger Würzgarten, Erdener Prälat, Erdener Treppchen, Bernkasteler Lay, и Graacher Himmelreich. За исключением Dr.L, вина выдерживаются на осадке в больших бочках минимум 9 месяцев. Более дорогие, «крюшные» экземпляры выдерживают от 12 до 24 месяцев на осадке, после чего следует фильтрация. Вина идеально выверены, чётко, по-немецки организованны, но все еще хранят в себе бунтарский дух. Это выражается и в лёгком дисбалансе кислотности, сахара и спирта, который придаёт им уникальный характер. За это вина Dr.Loosen почитают в 60 странах, куда их экспортируют.